Странная получается картина.
Есть у нас текстильная промышленность. Правда, последние 20 лет она выживала сама по себе, без видимых шансов вывести на внутренний рынок конкурентные ткани для качественной одежды. Прорыв, наметившийся к 2011 году в группе Линум, одежные ткани которой приняты Premier Vision Paris le Salon, к сожалению, исключение из правил.
Есть у нас легкая промышленность. Правда, последние 20 лет она тоже тянула как-то сама по себе, без серьезных шансов загрузить швейные и трикотажные предприятия крупными заказами для торговли. Исключения - единичны.
Есть предприятия народных промыслов. Последние четыре года за это дело взялись по-столичному. Построили оптово-логистический комплекс на 35 тысяч квадратов. Открыли магазины «Подари». Выпустили книгу «Искусство, которое нельзя потерять...» (один из авторов - Ю.М.Лужков). Запустили PR-карусель: лицо павлопосадских платков - медиа-девушка Шелест, хохломы - медиа-девушка Ковальчук... Между тем, ревнители традиций в своем письме президенту называют все эти старания масскультом, эрзацем и профанацией и на правах защитников православия, самодержавия и народности требуют передислокации нарпромыслов из Минпромторга в Минкульт. Не удивительно, что при всей этой суете предприятия выживают по старинке, сами по себе, как могут. И даже не слишком спешат получать положенные им от правительства льготы.
Есть гильдии и ассоциации ремесленников. Это вообще «вещь в себе». Четкая регламентация ремесел. Личное клеймо. Палата старейшин. Право на подготовку учеников. Правила приема и правила исключения. Замешана тут какая-то средневековая романтика: свечи, шпаги, завязанные глаза, расписка кровью...
Есть дома моды и дизайнерские ателье. Они - сами по себе по определению
Есть розничная торговля. Раздутые как гигантские пузыри объекты недвижимости, выросшие в годы потребительского бума. Они (за редким исключением) тоже ни в ком не нуждаются. Не тянешь арендную ставку - не договоримся, обойдемся. Откроем океанариум, аттракционы, фитнесс-клуб, танцпол.
Есть вузы, которые взялись обучать дизайну одежды - их в стране более 50 (!?). И есть курсы, на которых дипломированных дизайнеров переучивают. Вузам - самим по себе - очень хочется выполнить запросы кредитоспособных абитуриенток, зараженных звездной сыпью fashion deception. Курсам - самим по себе - надо хоть как-то дорабатывать вузовский полупродукт до запросов потенциальных работодателей.
И тут откуда-то приходят молодые люди, которым не найти места на этом большом эсминце «Самодостаточный», где каждый отсек накрепко задраен, а команда говорит на разных языках. Откуда же они?
Да они вообще-то наши, местные, тутошние, next door, проще говоря. Получили дизайнерское образование: кто в Москве, кто в Питере, кто в Лондоне. И начали делать в России свою одежду, свою обувь, свои аксессуары, ювелирку, маечки, фенички, кепочки, сумочки, ремешки. И, представьте себе, ее, этой нашей творческой молодежи, работающей головой и руками, довольно много. И у нее получаются даже очень неплохие вещи, которые быстро находят спрос среди нехилой по масштабам покупательской целевой группы из числа менее творческой молодежи. Эти вещи целевую группу «цепляют» и кажутся ей «прикольными». Такие нигде больше не купишь. Тем более за эти деньги.
Делают эти вещи, где придется: кто «на коленке», а у кого-то свое производство. А продают либо в небольших бутиках, либо на временных торговых площадках двух столиц, самая известная из которых - Sunday Up Market.
Заметим, что на этих ярмарках рядом с марками молочно-восковой спелости представлены именитые дизайнерские, вроде Razu Mikhina. Причем многие из авторов наравне с «этнофутуристкой» Дарьей Разумихиной заняты поисками национальной идентичности своих вещей. Идентичности глубинной, далекой от имитации, суррогата и слепого копирования.
Чем же занимаются эти люди? Скорее всего, их работу можно назвать промыслом XXI века. Само слово про-мысел - от мысли, проекта. С этим в России всегда было благополучно. Еще однокоренное - промышлять, то есть добывать. И тут мы - мастаки.
Хуже у нас всегда обстояло с усилиями по реализации проектов, с тем, что называется индустрией. Слова «промышленный завод» (Иван Посошков, XVIII век) и «промышленность» (Николай Карамзин, XIX век) заменили в обиходе это французское понятие, но не изменили сути противостояния.
А тут авторы про-мыслили свои вещи, напромышляли для их производства сырье, оборудование и прочее, реализовали их в материале малыми сериями, да еще, судя по проведенному среди них опросу, готовы вывести их в промышленное производство.
Что поможет закрепить такой инновационный промысел и развить его - там, где выйдет - до промышленности?
Представляется, прежде всего, формирование инфраструктуры - «островов» будущего модного архипелага:
бизнес-инкубаторов, где творческие команды могли бы развивать свои профессиональные и коммерческие компетенции;
технопарков, где можно арендовать оборудование;
стационарных мультибрендовых торговых точек с гибкой финансовой политикой и разумными наценками.
Кто из частных инвесторов вкупе с держателями городских бюджетов наших мегаполисов и раздатчиками федеральных льгот и преференций благосклонно взглянет на эти «промыслы»? И кто из самих «промысловиков» готов запустить такой проект?